Ночь любви(часть4)

Четвёртая ночь (Белла уже вампир) Мы стояли друг напротив друга. В комнату сквозь занавес штор едва проникал свет одинокой луны. Лишь он освещал ту небольшую дистанцию, которая возникла между нами. Я знала, что вскоре она полностью исчезнет и не останется никаких преград для слияния наших тел.Теперь, когда я заново родилась, я чувствовала безумное спокойствие внутри. Я ничем не уступала Эдварду – ни по силе, ни по своим звериным инстинктам. Один из них подсказывал, что еще немного и я наброшусь на своего мужа.И даже жажда крови отошла на второй план, желание обладать и одновременно принадлежать ему было настолько сильным, что тлеющий огонек в моем теле сменился на пламя и с настойчивостью рвался наружу при каждом взгляде на Эдварда.Он уловил мое настроение или уже давно пребывал в нем – глаза Эдварда ответили мне взаимностью, в них я увидела играющих бесят. И очередная огненная вспышка в моем теле подтолкнула меня в его объятия.Эдвард обхватил меня своими руками, но былая прохлада его кожи будто испарилась – теперь они были теплыми и согревающими. Они обвивали мои плечи и талию и, пока они нежно скользили вдоль спины, мои губы неловко впились в его слегка приоткрытый рот.Я поняла слишком поздно, что не рассчитала той силы, с которой коснулась Эдварда. Только тогда, когда на своем языке я почувствовала вкус крови, я резко отпрянула. Но глаза Эдварда, в которых тлел согревающий огонь, подсказали мне, что все в порядке. Он с непоколебимым спокойствием отреагировал на мой укус. - Теперь тебе нечего бояться, Белла, - прошептал он, одаривая меня пронзительным взглядом широко открытых глаз, - моя кровь течет в тебе и яд не причинит вреда. Эти слова невидимой волной прошлись сквозь мое тело - во мне текла его кровь, его яд, будто он сам проник в меня и не хотел отпускать, смыкая невидимые объятья над каждой клеткой моего тела. Сейчас оно горело и источало незнакомый мне запах, как аромат новых, неопробованных духов. Но, казалось, что Эдварду он пришелся по вкусу. - Ты не будешь скучать по той, слабой и беспомощной Белле? - спросила украдкой я, когда перевела взгляд на него. Эдвард едва коснулся моего подбородка и вздернул его вверх. - Я скучаю по тебе всякий раз, когда не могу дотронуться до тебя, - прошептал он. Убедительности словам добавили новые прикосновения на моей спине, который плавно скользнули вниз и задержались чуть ниже поясницы, - а когда ты в моих руках, я больше ни о чем думать не могу... Он провел языком по губам, слизнув последнюю выступившую каплю крови. В этом месте даже не осталось рубца – раны на теле вампира заживали с невероятной скоростью. Я наблюдала за его движениями и чувствовала нарастающую волну страсти. Когда он улыбнулся уголком рта, я беспричинно отпрянула назад. - Белла? - спросил он. Если бы я могла покраснеть в тот момент, то лицо бы давно залилось румянцем – но будучи вампиром цвет моей кожи не менялся в зависимости от настроения. - Ты будешь смеяться, Эдвард, - тихо произнесла я. Незнание твоих мыслей превращается в настоящую муку, Белла. Лучше говори. Я медлила еще какое-то время, но потом все же собралась с мыслями. - Как бы глупо это не звучало, - начала я, - но я боюсь причинить тебе боль, Эдвард Каллен! Эдвард минуту никак не реагировал на произнесенную мною фразу, он стоял словно застывшая статуя, даже не шевелясь – выражение его лица тоже мне ни о чем не говорило. Затем молчание сменилось легким смешком. Он наконец дал волю эмоциям. - Белла, - едва сдерживая смех, произнес он, - это действительно смешно. Хочешь сказать, что мы поменялись местами? - Угу, - пробурчала я. - Смешно, - уже серьезно продолжил он и вновь притянул меня к себе, - иногда это полезно, - прошептал он, склоняясь над моим лицом, его губы уже были в сантиметре от моих и сладкое дыхание обвивало мое лицо, - боль помогает мне думать, что я еще жив. - Ты живой, - тут же ответила я. - Пока ты со мной, - сказал Эдвард и коснулся своими губами моих губ. Это прикосновение было для меня словно открытием иного Эдварда – мягкого, теплого, чувственного. Я откликнулась на его ласку и со сдерживающей силой стала воспринимать его поцелуи. Он целовал меня долго, не давая сделать даже вздоха. Но в легких не было напряжения, словно я давно позабыла, как дышать. И в тот момент я совсем не нуждалась в кислороде, моим воздухом был он.Когда он замедлил движения, я ускользнула от его поцелуя и провела кончиком языка по его щеке, а затем укусила за мочку уха но так, чтобы не ранить его в очередной раз. В этом месте, где его изящная шея пряталась под густыми каштановыми волосами, сильней всего ощущался аромат эдварда – настолько дурманящий и приятный, что у меня закружилась голова. И только тогда я поняла, что в его объятьях, несмотря на видимую силу, я всегда останусь той слабой и неуклюжей Беллой.Я положила руки на его грудь и стала искать пуговицы, чтобы расстегнуть рубашку, параллельно не выпуская из своих острых как бритва зубов, мочку его уха. Он не шевелился, но голова Эдварда лишь слегка наклонилась вперед, позволяя мне пользоваться его телом и распоряжаться им словно в моих руках была большая послушная игрушка.Занятие с расстегиванием пуговиц меня не впечатлило – это бы затянулось надолго, поэтому я просто сжала в кулаках края его рубашки и немного распахнула их в сторону. К моему удивлению,рубашка тут же разошлась по швам, будто мои пальцы сжимали не плотную ткань, а тонкую материю, которая словно паутина преграждала мне путь к моему счастью. - Отлично, Белла, - улыбнулся Эдвард, - достойное применение твоей силе. Я сдержала смешок и стала целовать его шею и спускаться ниже. Когда в моих губах оказался его упругий сосок, я вновь вспомнила об осторожности и лишь слегка дотронулась до него зубами, чтобы ненароком не откусить, - вернуть на место сосок было бы намного сложнее, чем залечить раны на его губе.Эдвард издал сдержанный стон, что только подогрело мой аппетит. Мои мышцы были настолько сильны, что позволили мне с легкостью склонить тело вниз и зависнуть на уровне его пупка. Я уткнулась лицом в его стальные выпирающие кубики пресса и губы прижались к ямочке, от которой вела дорожка выпирающих жестких волосков. Ведя своим подбородком против шерсти, я медленно спускалась вниз, пока мой путь не преградили края джинсов. И я поняла, что совершенно не представляю, что делать дальше. Это пьеса, разыгранная перед ним, была еще не дописана и моих знаний не хватало, чтобы обрисовать концовку. Эдвард заметил мое замешательство и двумя сильными руками приподнял вверх. - Как в танце, любовь моя, - тихо проговорил он, когда мои глаза настигли его, - доверься мне и я поведу. В ответ я кивнула